— У обоих вариантов есть свои плюсы и минусы, — с готовностью отозвался «бухгалтер». — Хотите мнение профессионала? Вы его сейчас услышите…

Чтобы мнение профессионала звучало внятно, им пришлось выйти из тоннеля. Парень в чёрной рубашке слишком уж кричал. Вероятно, у него были для этого серьёзные причины.

Глава 7

Алексей Белов: дом на лесном шоссе

1

Он подпрыгнул, подтянулся на руках и почти бесшумно перенёс своё тело через забор, спрыгнув в том углу материнского сада, который от дома был заслонён яблоней. Виталик остался за забором. Он в сотый раз выругал безбашенного приятеля, плюнул и, на всякий случай пригнувшись, побежал домой. Виталик сердцем чувствовал приближение неприятностей, а теперь и чутья-то не требовалось, нужно было только разуть глаза и смотреть перед собой. Леха Белов перемахнул через забор и потопал к своему дому, где в засаде сидят менты — ну и чего после этого ждать?

Мать и сестру забрали днём, оставив облегчённый вариант засады — двое сержантов врубили приёмник и резались в карты под аккомпанемент «Русского радио». Алексей сунул правую руку за пазуху — как будто у него прихватило сердце. Или как будто у него там было заготовлено что-то серьёзное. Если уж на каждом заборе про него писали «вооружён и очень опасен», то приходилось соответствовать.

— Оп, — удивился сержант, сидевший лицом к двери. Его напарник рискнул схватиться за дубинку, но Алексей ногой вышиб из-под него табурет. После этого оставшийся сидеть сержант словно окаменел, держа руки на весу и не пытаясь опустить их на кобуру.

— Расстегни ремень, — сказал Алексей, держа руку за пазухой. — Медленно и аккуратно.

Ремень с кобурой тяжело грохнулся на пол. Сбитый с ног напарник чуть вздрогнул.

— Теперь пошли вон из моего дома, — сказал Алексей. Вид пустых пивных бутылок и затушенных прямо об стол «бычков» не улучшил ему настроения, и он шевельнул правой рукой, намекая ментам, что сваливать им нужно немедленно. — Дубины свои оставьте. И рацию тоже.

Сержанты не стали спорить.

— И скажите своему начальству…

Сержанты остановились на крыльце, хмуро оглянулись — им и так предстоял не очень приятный разговор с начальством.

— Моя мать и моя сестра сегодня должны быть дома. Сегодня. Если их не будет сегодня дома…

И он объяснил, что тогда будет. Они назвали его вооружённым и опасным — что ж, он будет таким. Без проблем.

Через минуту после того, как сержанты торопливо сбежали по крыльцу, Алексей вышел из дома, бросив в кусты дубинки и — после некоторого размышления — кобуру с пистолетом. Алексей не собирался никого убивать, а опасным его научили быть и с голыми руками.

Рацию он оставил себе. Он хотел вовремя услышать новости.

2

Фоменко тяжело вздохнул, посмотрел в окно, а потом снова уставился на двоих сержантов.

— Так и сказал? — уточнил полковник. Сержанты несинхронно закивали.

— А вы, значит, водку пили, когда он вошёл?

— Нет, не пили… — сказал один.

— Не водку, — сказал второй и засмущался.

— Гляжу я на вас, ребята, — сказал Фоменко, — и приходят мне почему-то мысли о служебном несоответствии.

— Мы исправимся, — пообещали сержанты, да Фоменко и сам знал, что исправятся, и даже знал, какого рода исправительные работы он предложит этим парням.

Но это будет позже, а пока надо было поскорее завершить нелепую историю с семейством Беловых.

Это позже надо будет разбираться, что за шутник назвался по телефону полковником Фоменко и приказал произвести задержание матери и сестры Белова.

Это позже надо будет разбираться, как после всех разыскных мероприятий опасный преступник запросто заходит к себе домой, пугает до смерти оставленную там засаду и ещё при этом ставит условия.

Сейчас… Сейчас будет вот что. Сейчас нужно срочно и незаметно оцепить весь район вокруг дома Беловых, этот сопляк где-то там, ждёт, когда привезут мать с сестрой. Их привезут, само собой, сопляк не выдержит, побежит к мамочке на шею — и наконец получит своё.

И одновременно усилить охрану на даче. Когда Фоменко звонил туда в последний раз, нажравшийся успокоительных таблеток Олег спал мёртвым сном на диване. Этот сон берегли четверо милиционеров и пятеро людей Айрапетова, работавшие под вывеской охранного предприятия «Секира». Сейчас полковнику показалось, что девять человек — это не так уж и много. Но Айрапетов больше не даст, значит, ставить нужно своих. Фоменко позвонил дежурному, чтобы тот отдал соответствующие распоряжения.

Самое интересное состояло в том, что потративший так много сил на охрану сына полковник Фоменко не испытывал к Олегу не то что сильной отцовской любви, но даже маломальской привязанности. Так что, исполни Алексей Белов свою угрозу и отделай Олега как бог черепаху (полковник не очень понимал технологию этого процесса, но догадывался, что сыну будет больно), — Фоменко пережил бы это без сердечной травмы. Но ещё была жена, которая в случае чего поднимет такой рёв… А ещё был общественный статус. И этот общественный статус, черт его подери, не позволял полковнику Фоменко допускать такого обращения с сыном, даже если сын — придурок. Люди (которые в основной своей массе однозначно козлы) сразу начнут делать выводы. Они решат, что раз полковник не смог защитить сына, то об полковника можно вытирать ноги. Они решат, что Фоменко слаб и уязвим. И тогда полезут как дворовые шавки из всех щелей, чтобы попытаться ухватить полковника за ногу. Быть может, даже Айрапетов тогда решит проверить полковника на прочность.

Так что вырубившийся на диване от лошадиной дозы успокоительного Олег даже в страшном сне не мог представить, насколько серьёзные сюжеты закрутились вокруг него.

Алексей Белов про эти хитросплетения тоже ничего не знал, да вряд ли он стал бы близко к сердцу воспринимать проблемы полковника Фоменко. Его сейчас интересовало другое.

Оставленная сержантами рация держала ментовскую волну, и после дюжины хриплых диалогов из динамика раздалось:

— Пятый, Пятый, приём.

— Пятый слушает.

— Пятый, подъезжайте к Лесному шоссе, дом сто сорок четыре.

— Что там такое?

— На усиление.

— Усиление чего?

— Это полковника нашего дача. Там уже сидят ребята, охраняют, нужно, чтобы ещё подъехали.

— Это до утра, что ли?

— Пока сам не даст отбой.

— Да я что, нянька, что ли, блин, со всякими там…

— Вот ты это Фоменко и скажи.

Частотные помехи заглушили слова, которые Пятый просил передать полковнику Фоменко.

Алексей знал, где находится Лесное шоссе. Номер дома он запомнил.

3

Между тем перевалило за девять вечера. Полковник поужинал у себя в кабинете, а не стоило — кровь прилила к желудку, отхлынула от мозга, и у Фоменко напрочь вылетел из головы тот круглолицый тип с его неприятными намёками.

Но не прошло и получаса, как Фоменко о нём вспомнил все до мельчайших подробностей, причём вспомнил сам, по своей инициативе, без наводящих звонков.

После ужина полковник позвонил дежурному и удостоверился, что механизм запущен: одни люди едут в одну сторон), другие в другую, а третьи никуда не едут, сидят в кабинете и смотрят, что из всего этого выйдет. Дежурный подтвердил — усиление на дачу полковника отправлено, незаметное оцепление района произведено.

— Хорошо, — удовлетворился Фоменко и повесил трубку. Сытость все ещё мешала ему соображать быстрее, так что лишь минут через десять Фоменко вспомнил, чего же во всей этой схеме не хватает. Он снова позвонил дежурному.

— Задержанных Беловых уже повезли домой?

— Беловых… Домой… — шелестел бумажками дежурный. — Наверное, нет.

— То есть как?

— Ну…

— Да рожай ты быстрее!

— Их повезли на допрос в прокуратуру.

Фоменко отвёл трубку от уха, пристально посмотрел на неё, убедился, что это действительно часть телефонного аппарата, а не радиоприёмник, транслирующий дурные детективы.